Ох, эта Валя: интервью с Татьяной Кравченко

"Когда-то давным-давно мне попала в руки самиздатовская книжка по хиромантии. Всю ночь я разбирала линии на своей ладони. И представьте, прочла, что в 57 лет ко мне придет слава и успех."

Валюха - неожиданная героиня, которая за время выхода сериала стала многим близкой и родной. В своем интервью для Единственной актриса Татьяна Кравченко говорила о любви:

Татьяна, вы родом из Донецка, часто бываете на малой родине?

Давно не была в родном городе, только изредка приезжаю туда с антрепризами. Сестра и мама давно переехали в Москву, я их перетащила сюда, а вот к теткам да на могилы близких съездить все не получается. В столице поначалу мне очень трудно было, не всегда получалось разобраться в людях, я здесь долго чувствовала себя некомфортно. Сейчас у меня в Москве полно донецких знакомых, и среди них так много творческих людей, что общения с земляками мне хватает!

Признайтесь, вам пришлось бороться с украинским акцентом, когда вы решили поступать в театральное училище?

Конечно, приехав в Москву, зубрила скороговорки – училась правильному произношению. Мне говорили, что невозможно исправить малорусский говор, и я ночами не спала, тренировалась, старалась научиться говорить без акцента. Педагоги нам, приезжим студентам, советовали: больше ходите с москвичами и слушайте, как они разговаривают. И я, как прилежная ученица, ходила и доходилась до романа с моим однокурсником – москвичом Виктором Шумановским. Но сейчас это уже в прошлом.

Семья ваших родителей далека от театра?

Конечно! Папу родного я вообще не видела. Он был сибиряк, инженер. Умер, когда мне не было трех месяцев от роду. Меня отчим воспитывал, тоже уже покойный. Эдуардовна я по нему – он меня удочерил. Отчим был экскаваторщиком, очень далек от всего театрального. Зато мама у меня – прирожденная артистка! Играла еще в школе, в театральном кружке, и мечтала стать актрисой. Но потом случился 37-й год, затем война, а после она осталась сиротой: дедушку моего репрессировали, бабушка умерла. Мама выживала вдвоем с сестрой Адочкой, и тогда ей было не до поступления в театральный. Но когда я решила стать актрисой, именно мама меня поддержала. Деньги посылала, пока я училась, и главное – верила в меня.

Вы как-то сказали, что в Валентине Петровне Будько, героине сериала «Сваты», много от вашей мамы…

Да, я играла мамин характер. Но когда мама узнала об этом, немножко расстроилась. Говорила мне: «Ну что это? Я же не деревенская баба!» Не понимаю, при чем здесь деревенская баба? Я показала ее натуру – взрывную и вспыльчивую! Вот этот темперамент, которому многие женщины позавидовали бы, я и имела в виду.

Скажите, вам не обидно, что слава к вам пришла далеко не сразу?

Это жестокость профессии. Сейчас я смотрю на своих подруг – актрис, которые были когда-то очень популярны, и вижу в основном драмы. Если актриса в молодости востребована, то вряд ли потом легко преодолеет возрастную грань. У меня вышло все наоборот, но моя ситуация мне больше нравится, хотя в молодости я очень страдала. Это обидно, невыносимо, когда режиссеры тебя постоянно путают то с Мариной Голуб, то со Светланой Крючковой, никак не могут запомнить твою фамилию! К сожалению, такого фильма, как «Блондинка за углом» или «Карнавальная ночь», у меня не было. Да, я снималась у Гайдая в ленте «Опасно для жизни». Но фильм по популярности нельзя сравнить с «Бриллиантовой рукой», понимаете?.. Сейчас мне, конечно, приятно быть узнаваемой, но по молодости этого больше сильнее. Сегодня у меня другие приоритеты.

Какие же?

Чтобы у моей доченьки Ани все сложилось хорошо. Дочь родилась в Петербурге, там живет ее папа, мой бывший муж Дима Гербачевский. Аня пока со мной, она зависима от меня материально, и я мечтаю, чтобы она нашла себя в профессии. Я недолго себя искала, у меня не было метаний: мечтала стать актрисой – и стала. Моя Аня учится в «Британской школе дизайна». Дочь не сразу решила стать дизайнером, хотя рисовать всегда любила, какое-то время она была в поиске. Куда бы она ни поступала, везде ей что-нибудь не нравилось. Сейчас вроде бы нашла дело по душе. Она очень страдает, когда что-то не получается. Я говорю дочке, что никто никого научить не может, человек может только сам научиться. В школе-студии МХАТ меня, как я сейчас понимаю, ничему так и не научили. Хорошо, что не отбили желание стать актрисой.

Вы участвуете в личной жизни дочки?

Уже давно нет! Я даже, простите, не могу ей трусики купить! Но я не вижу, чтобы дочь была в личной жизни счастлива. Она увлечена своим творчеством, дизайном. Мужчин достойных рядом нет… У нее был сложный подростковый период. Мы вместе это переживали, но в то время мне было особенно сложно! Я готова дать совет всем мамам и папам – аккуратно надо к ребенку относиться в этом возрасте, иначе можно потерять свое чадо на всю жизнь. Надо держать себя в руках, хотя иногда я взрывалась и выходила за рамки! А потом поняла: это не поможет наладить отношения.

Как же вам это удалось в конечном итоге?

Нам даже пришлось поменять место жительства – переехать в центр города. Знаете, мы жили в жутком месте недалеко от метро «Войковская». В этом спальном районе собирались подростковые компании – страшное дело! Дочь тогда была очень незащищенной внутренне, и улица ее сильно засосала. Аня попадала в жуткие ситуации вместе со своими приятелями-тинейджерами, но мы это пережили, слава богу. Когда переехали, дочке было уже 14 лет, и она постепенно перестала общаться со своей прежней компанией, как-то перестроилась, потом сильно заболела на целый год. Люди, которые не были настоящими друзьями, перестали с ней видеться. Для нее это было сильным разочарованием, но лучше как можно раньше понять, кто тебя окружает. Отбоярилась от нее вся эта шелуха. Получилось, что болезнь помогла.

Дочь не хочет пока жить отдельно или вы ее не отпускаете?

Наша пуповина не совсем разошлась. Она живет со мной, хотя я купила ей квартиру. Аня не хочет уезжать. Да и смысла нет: когда я в разъездах, она сама себе хозяйка. Ссоримся мы очень редко, в основном по бытовым вопросам. Если Аня совсем забрасывает домоводство, я начинаю ругать ее: «Убери, мы же не в коммуналке живем!»

В сериале «Сваты» вы играете женщину, у которой крепкий брак. У вас такой семьи не получилось?

Увы, нет. Я была инициатором развода, но не виню себя за это. Как говорят мудрые: развелись – значит, виноваты оба. Но я считаю так: все, что Господь ни делает, к лучшему. Видела очень мало актрис, у которых бы получилось идеально совместить профессию и семью. Мужчины почему-то любят соревноваться с крупными женщинами. У меня, конечно, крупные плечи, но мужчины взваливают на них то, что мне не по силам.

Например?

Когда была замужем, я и хозяйством должна была заниматься, и понимать мужа, когда у него случался кризис. На мне были и ребенок, и дом, зато супруг мог благополучно пребывать в депрессии. Если он изменит, то и здесь я должна была найти ему оправдание: понять, что это не измена вовсе, а так – увлечение. Ведь он клянется, что любит, просит прощения – чего ж еще?! Знаете, когда мы поженились, мне в муже нравилось все абсолютно! Но через два года страсть прошла, впрочем, как и у всех, а мы так и не научились уважать друг друга. Семь лет жили по бумажке, еле-еле продержались. Я мечтала, чтобы у нас был долгий крепкий брак, но не получилось. Важно, чтобы и муж, и жена старались сохранить отношения, а если одна женщина пытается, то ничего не выйдет. Может, и есть такие женщины, но мне это скучно.

Вы можете сейчас кем-то увлечься?

Точно нет! Я даже не боюсь Бога, ведь говорят – не зарекайся! Сердце мое закрыто, там китайская стена выросла. Оно другим занято: стучит и гоняет кровь по организму. Пофлиртовать еще могу. Вот иногда в шутку кокетничаю с Федором Добронравовым, своим партнером по «Сватам», а он потом говорит: посмеялись и хватит! Такой верный муж попадается один на миллион.

Сейчас многие женщины бальзаковского возраста находят себе молодых спутников. Как вы к этому относитесь?

Вот только этого не надо! Пусть Анечка себе найдет молодого супруга, а у меня на это свои провинциальные взгляды. Я даже в литературе таких союзов не понимала. Не дай бог влюбиться в мужчину моложе себя! Такие романы всегда кончались трагедией. Но со мной этого не произойдет. Я даже за деньги не смогла бы с молодым переспать, потому что стесняюсь уже своего тела! Раньше – да: были и любовь, и секс! Но этим надо заниматься по молодости для удовольствия или просто делать детей. А в моем возрасте пора посмотреть на небо. Увидеть солнце, звезды, луну. Я о своем личном счастье уже не думаю, больше за дочь волнуюсь, чтобы кто-нибудь не обманул ее. Теперь очень многие молодые люди клянутся в любви из меркантильных соображений, а у нее хорошая отдельная квартира в центре Москвы и дача.

Но ведь чувства могут прийти в любом возрасте…

Я вас умоляю. Даже представить себе этого не могу! Выходить замуж в моем возрасте – это уже заболевание какое-то. Женщина выходит замуж, чтобы рожать детей, а не могу рожать детей физиологически. Зачем тогда привыкать к кому-то, чтобы опять получать пинки? Я себя знаю и понимаю, что иначе у меня не будет. У меня было много мужчин кроме мужа. Я дама эффектная и страстная. Но с мужчиной надо играть. Мужики зрители, им нужно, чтобы жена в доме не расслаблялась. Они сами хотят расслабляться. У меня были мужчины из разных социальных слоев, и все они рано или поздно поступали по одному сценарию. Поначалу любили до изнеможения, а кончалось все одинаково: садились мне на шею, свешивали ноги и кормились за мой счет. Значит, я не умею себя поставить в браке, могу быть мужикам только другом. Почему так происходит – не знаю, да и не хочу знать! Для самовыражения мне сейчас хватает сцены. Если не будет работы, буду читать книжки – очень увлекательное дело. У меня много друзей: есть с кем поболтать и выпить рюмочку.

С чем в людях вам примириться сложнее всего?

Знаете, с возрастом я стараюсь принимать людей такими, какие они есть. Съемки в сериале «Сваты» мне очень в этом помогли. Мы работали одной компанией три года. И все люди очень разные! Ближе всех мне, наверное, Федя, потому что он самый коммуникабельный. Он помог мне влиться в коллектив: работа в сериале меня многому научила и воспитала, если можно в моем возрасте вообще кого-то воспитать. Но, думаю, что можно и до конца своих дней самосовершенствоваться. Иногда что-то раздражает в партнерах, но разве я имею право возмущаться? Самое страшное, что меня сейчас больше всего раздражает моя мама. Вот ужас в чем! Дай ей Господь здоровья, но с самыми близкими людьми сложнее всего. Я с ней не живу вместе уже давно, но когда приезжаю на дачу в гости, на третий день точно надо уезжать. Это уже проверено.

У вас есть какие-то страхи, фобии?

Мне кажется, что у всех людей с тонкой душевной организации с возрастом возвращаются детские страхи. Я, например, боюсь высоты. Не переношу самолетов. И лифтов: где бы я ни была, постоянно застреваю в них! Даже в театре у меня был такой случай. Стала бояться метро – уже пять лет не езжу. Причем даже выпивала для храбрости специально, чтобы метрополитена не бояться. Иногда такие пробки, что на метро быстрее доедешь. Я уже и уговаривала себя: «Ну давай, Таня, спустись…» Но у меня не получается – начинается паника, подскакивает давление. С этим очень сложно жить. И не знаю, когда это началось: ведь в молодости, как только приехала в Москву, только на метро и ездила. Может, какой-то химический процесс запустился в организме? Самолетами я все-таки летаю, но только когда выпью сто грамм для храбрости или таблетку, чтобы заснуть.

С привычкой запивать алкоголем страхи как-то боретесь?

Нет, я с удовольствием выпиваю иногда, только сейчас делаю это гораздо реже, чем в молодости. Уже здоровье не позволяет, сосуды шалят.

Здорового образа жизни придерживаетесь?

Не особенно. Здоровье – божий промысел. Иногда смотришь: не пьет человек, не курит, а привязывается к нему какая-то болячка. И наоборот, ведет неправильный образ жизни, но живет до ста лет и радуется. Ну, конечно, в моем возрасте умеренность нужна во всем.