Ссылки очень интересные и нужные. У него оказывается так много хороших фильмов. Элен у Вас интересный отзыв на "Бабочку". Только почему этот фильм называют еще и "Титли" -как правильно?Такой глубокий фильм, на него очень много отзывов и каждый видит в фильме что-то свое, также как на "Классический танец любви".Если кто-то нелестно отзывается об этих фильмах, смотрит поверхностно или не привык к содержательным фильмам. Елена, Вы писали о том,что разбиваете фильмы по групам.Какие примеры, может я тоже их видела, я тоже не болею индийским кино,но иногда смотрю с интересом.

Титли - так девочку в фильме зовут. Наверное правильно будет и так и так. Также как "Непобедимый" может встречаться под названием "Авинаш" или "Лев готовится к прыжку" чаще встречается как "Бабар". Вот, что я посмотрела сегодня, "Patita" - "Падшая" тоже 1980 года (без перевода), ничего не поняла, но смотрела от начала до конца, Митхун просто покоряет, а фильм хороший, правда если хотите посмотреть, приготовьте платочки, придется поплакать или лучше оставьте просмотр на потом, когда будете готовы... С каждым разом я убеждаюсь, что равных Миту нет в Болливуде никого. http://www.youtube.com/watch?v=I_JjWRNhRBU

Натырила красивущих анимашек :p

На мой взгляд, не только в Болливуде - это уж по определению не его уровень...

Вы правы Ксюша, Болливуд не его уровень, я думаю он мог бы поспорить за первенство и в мировой киноиндустрии. Но, согласитесь, я все таки права в Болливуде ему равных нет и наверное в скором времени не будет. И потому он легенда!!!

Мог бы:D,но не берут! Да?:D

Ну и надо им такое в Голливуде?

Ассоль, по поводу разделения фильмов на группы... следует отметить, оно весьма условно, поскольку почти во всех инд.фильмах присутствует то, что некоторых зрителей привлекает, а остальными всерьез не воспринимается. У инд. несколько проблем - СЛИШКОМ много танцев, которые логически не вписываются в сюжет, они не умеют держать паузу и не могут вовремя остановиться. Например, недавно обсуждаемый фильм ШАХМАТЫ был интересен (и - большая редкость - это действительно комедия) до определенного момента... теперь я просто не досматриваю его до конца....

К просто хорошим можно отнести ЛЮБИМУЮ СЕСТРЕНКУ (абсолютно не требует редактирования), КЛЯТВА ЛЮБВИ, ПРОЩАНИЕ, ЧУЖОЙ (за исключением некоторых моментов), ОТВЕРЖЕННЫЙ (аналогично), МУЖ ПОНЕВОЛЕ ("-"), ВСЕВЫШНИЙ, МОЯ СЕСТРЕНКА СТАЛА НЕВЕСТОЙ, МЫ ВПЯТЕРОМ, СИТАРА, ПРОЗРЕНИЕ, БЕС В РЕБРО, ИСТИНА В ЗЕРКАЛЕ .. продолжить могут другие, любое мнение субъективно.

АРТХАУС - здесь было написано достаточно, позже будут выложены и другие рецензии

Слезо-слюноточивые - все остальное

уже давно слышала высказывание, что

Ассоль, рецензия на КЛАССИКУ

Классический пример ГЕНИАЛЬНОЙ актерской игры. Классический пример того, как Митхун может играть ВОПРЕКИ: материалу, режиссёру, малоталантливым партнерам и самой идее фильма. Классический пример того, как...

Впрочем, все по порядку. Скороговорки этот шедевр (имеется в виду работа Митхуна) не заслуживает. Поэтому все по порядку, чуть ли не по кадрам... И не ругайте за длинный рассказ...

Одинокий человек, закованный в цепи, бредет к солнцу. Он один здесь, и только Бог Солнца Агни слышит его мучительные вопросы: «Что есть грех? Что есть добродетель?» Солнце молчит, и, не получив ответа, странный бродяга уходит, пообещав вернуться завтра...

Сделаю короткое личное отступление. «Классика» был первым «возрастным» фильмом Митхуна для меня. И честно признаюсь, мне было страшновато. Я помнила Мита веселым, обаятельным мальчиком-танцором и до жути боялась разочароваться. Но уже первые кадры успокоили меня. А следующая сцена – на рынке – окончательно убедила меня: разочарования – не будет.

Итак, рынок. Бродяга приходит сюда в надежде получить сладости. Он уже стал местной знаменитостью, его даже показывают туристам. Странный, оборванный, дикий. Можно было бы и посмеяться – ага, сумасшедший идет! Но... что-то есть в нем такое, что затыкает рты всем насмешникам. Может, это все еще сохранившееся чувство собственного достоинства («Может, люди и забыли мое имя, но я еще помню...»). А может, это его безумный танец – танец любви. Он танцует в цепях, в которых не смог бы танцевать и Бог Шива. НО МИТХУН – МОЖЕТ... Потому что танцует душой. Эти слова из фильма как нельзя более точно характеризуют стиль танца Митхуна Чакраборти.

Он никогда не танцует «просто так», механически повторяя заученные движения. Он всегда ИГРАЕТ в этот момент, ни на мгновение не выходя из роли. Вот и здесь: начинается вроде бы традиционный танцевальный клип, на рынке появляется невесть откуда взявшаяся подтанцовка, но все это неважно. Потому что в центре – он. Нет веселья в его танце, лишь надрыв и отчаяние. Запрокинувший голову к небу, выкрикивающий-выплакивающий свою боль, он похож на раненого, закованного, но все еще сильного зверя.

Эти цепи – они ведь не только на его руках и ногах, они – на его душе. Любовь – вот эти цепи. И они во сто раз больнее и мучительнее, чем железные. И кровь, льющаяся из ран на теле, – она же льется из его души...

Он уходит с рынка непонятый, всем чужой, унося с собой свою непроходящую боль. «Не нужны мне твои сладости... Не нужны сладости...» Зачем они – ими все равно не заглушить горечь потери... А ведь когда-то все было иначе. Сейчас ноги героя в крови, сообщает нам заботливый голос «от автора», а когда-то они ступали по цветам. И тут же – резким контрастом к увиденному: белый костюм, ковер из цветов и босые ноги, с достоинством ступающие по этому ковру (Ох уж эти прекрасные ноги!... Но – не будем отвлекаться))).

Ачарья-джи спокоен, уверен в себе. Его не мучают внутренние противоречия – в его мире все ясно и правильно. Он не говорит – изрекает, клеймя женщин, которые, соблазняя мужчин, вносят в мир раздор и зло.

И тут же является нам яркая представительница вышеназванного племени женщин – сексапильная красотка Долли. Вслед за ней не замедлит появиться и герой – сексапильный же красавец Сурадж. Тут же начинаются песни, танцы, эротичные обливания водой и – естественно, любовь-морковь. Описывать особо нечего: томные взгляды, танцы и еще раз танцы, малозначащие разговоры («а почему тебя так назвали – Долли», «моя мечта – чтобы за мной приехал принц на белом коне» – вау, как оригинально!), хохотаньки и бесконечные занятия сексом – смелое новаторство индийского кино последних лет)). Из всего этого зритель должен сделать вывод: это и есть настоящая любовь, та самая, с большой буквы Л, а мачо – и есть искомый принц. А для особо недогадливых – нате вам горячие отрывки из фильма «Ромео и Джульетта» с Ди Каприо, чтоб провели параллель (да провели уж, провели!). Любовь (не похоть, не страсть, настаивают авторы – а именно любовь!) ничем не доказывается зрителю, это данность – вот, извольте верить. Ладно, по традиции поверим...

Сладкую патоку «влюбленных» сцен разбавляют сцены с Митхуном. Вот первое столкновение героев, пока еще не знающих друг о друге. Долли наговаривает на воду свое заветное желание и, закрыв глаза, выливает ее из окна. Вода, заряженная любовью, льется прямо под ноги Ачарьи. И этот дождь, как знак, эхом отзовется потом в бушующих волнах в сцене соблазнения героя. Великолепное «эхо», жаль, что едва ли не единственное в фильме.

Дальше столкновения идут уже впрямую. Отец Сураджа просит Ачарью спасти его неразумного сына от продажной девки, и тот выполняет просьбу. Как белый гневный ангел, возникает он перед влюбленными и добросовестно, искренне негодуя, отчитывает молодых. Незаконная любовь – греховна, отношения, не освященные законом – грех, черное – это черное, а белое – это белое. А то, что Сурадж упрямится – так это не беда, пройдет.

Умом Ачарья знает, что где-то есть чистая любовь, та, которая освящена законом и существует между мужем и женой. Но сам он ни разу не испытал ее. Потому и не может поставить себя на место влюбленных героев. Не может, да и не хочет. Зачем? Его черно-белый мир, мир без искривлений и исключений – идеален. И пусть другие прогибаются под этот идеальный мир и изволят выполнять его правила. Уход Долли для Ачарьи – лишнее доказательство его правоты.

Долли возвращается в свой мир. Пьяный принц еще кричит: «Она не проститутка, она моя жена!», но это уже ничего не меняет. Счет в игре пока ведет Ачарья. Но эта игра еще только началась.

Слова заключенной Ситары, неожиданно для всех снесшей башку наглому развратному старикашке, подталкивают Долли к решению бороться за свою любовь. И Долли начинает мстить.

С мастерством опытного психолога девушка принимается бить в самые уязвимые места проповедника. Вот он, вальяжный, уверенный в себе, довольный, рассказывает о том, как спас честного юношу от продажной девки. Помяни черта – и он тут как тут. Долли приходит к Ачарье... за помощью. Ведь он лучше знает, что хорошо, что плохо, как жить, как кому поступать – вот пусть научит ее, пусть исправит.

И хотя Ачарья и говорит: «В отвар из полыни сколько сахара ни сыпь, все равно горечь останется», – но ему брошен вызов! Он великий проповедник – и ему все под силу. Он изменит ее. Он соглашается помочь Долли.

Хлоп! Первая ловушка захлопнулась. А затем следует вторая. Из которой Ачарье уже не выбраться.

Хитрая, опытная Долли применяет самое действенное оружие, – нет, не оружие, атомную бомбу. Она... прикасается к его стопам. И в этом прикосновении, которое вроде бы является обычным выражением почтения, столько эротизма, что героя словно пронзает молния.

Надо видеть, как это играет Митхун! Как меняется лицо его героя! Как меняются его глаза! Его взгляд теряет свою суровость, в нем впервые появляется смятение и изумление – что это? Что со мной? Он опускает глаза, отворачивается от Долли, пусть все думают, что ничего не произошло. Но яд уже начал свое действие...

Долли преследует его всюду. На берегу реки. На пляже. И снова – прикосновения, прикосновения... Инстинктивно пытаясь защититься, Ачарья хватает Долли за плечи... и с изумлением и страхом смотрит на свои руки, которые впервые прикоснулись к женщине. Все оттенки чувств – испуг, потрясение, злость на Долли и вместе с тем нарастающее желание – сыграны Митхуном безупречно. Ачарья уже на крючке. Он пытается заставить себя отвести взгляд от тела Долли, но уже не может. Хочет уйти – но ноги не слушаются его. Он сдается. И уже не сопротивляется, когда руки Долли ложатся на его стопы, поднимаются выше, гладят ноги...

Потрясающий по электричеству и эротизму клип – центральный эпизод фильма. Долли принимает все более соблазнительные позы, меняет наряды. А камера ловит взгляды Митхуна-Ачарьи. Он впервые открывает для себя женщину и смотрит на нее, как на существо с другой планеты, несущее то ли гибель, то ли счастье. В его взгляде – растерянность, беззащитность и – желание, бесконечное, заполняющее все его существо желание.

Изумительную по накалу сцену вдруг разбивает появление в водопаде мачо в труселях в цветочек. Ну к чему ж он там-то, господи? Впрочем, это можно объяснить. Мегхна Найду – девушка красивая и соблазнительная, но играть «с подтекстом» – увы – не умеет. В результате, что мы видим? Двух людей, сгорающих от страсти друг к другу. Вот режиссер и впихнул абсолютно ненужного здесь Сураджа, чтобы зрители, совершенно обалдевшие от льющегося с экрана эротизма, все-таки вспомнили, что героиня любит «прынца», а Митхуна – просто соблазняет из мести.

Впрочем, стоит только Сураджу исчезнуть с глаз долой, как весь накал страстей возвращается на прежний уровень, так что в конце клипа хочется только одного: чтобы эти двое немедленно занялись любовью прямо на этом пляже.

Сексапильность Митхуна – это вообще отдельный разговор. Никакими внешними данными, никакой личной опытностью ее не объяснить. В этой сцене он не ходит топлесс, не поливает себя водой, не демонстрирует пресс. Он не делает НИЧЕГО. Он просто стоит, опустив руки. И смотрит. Всё – уровень сексуальной энергетики зашкаливает.

Это, кстати, из разряда – ВОПРЕКИ. Вопреки тому, что по экрану разгуливает молодой с «кубиками» полуголый мачо, взгляд невозможно оторвать от немолодого, в закрытой полностью, абсолютно несексуальной одежде, Митхуна. И крышу сносит, и эмоции переполняют, и... В общем, эту загадку не знаю, кому под силу разгадать...

Но идем дальше... Дальше следуют пять минут счастья Ачарьи. Всего пять минут за весь фильм. Он просыпается от видения Долли и понимает – его идеальный мир рассыпался вчера, как карточный домик. И счастье, и горе – все сразу охватывает его. Еще одна сильнейшая сцена в фильме – вот этот маленький фрагмент, когда счастливый и несчастный одновременно Ачарья закрывает лицо руками. Первый раз он выпьет в баре вино, первый раз будет танцевать от переполняющей его любви. Митхун и смешной, и забавный в этой сцене и вместе с тем – бесконечно обаятельный. И «браво» режиссеру за то, что использовал ту же песню, только теперь в мужском исполнении (кстати, «браво» и великолепному исполнителю этой песни: «актерское» исполнение и полное ощущение, что поет сам Митхун). Мы видим, как Ачарья впервые ощутил себя интересным мужчиной, способным кому-то нравиться – еще одно новое для него ощущение. Он ведь не знает, что все это была лишь игра...

Еще несколько минут – до дома Долли – он будет счастлив. «Голова закружилась от любви. Что было раньше – не имеет значения», – вот как теперь рассуждает герой и кричит себе самому прежнему: «Иди отсюда со своими проповедями!». Теперь ему хочется всего – жить полной жизнью, спотыкаться и падать, и снова вставать. Ему нужна «майя» – иллюзия, нужны гнев, любовь. Полный надежд, он приходит к Долли, чтобы получить вроде бы обещанную чувственную любовь. Но ...

Его зло, обращенное когда-то к Долли, возвращается к нему бумерангом, возвращается в страшном стократном размере. Долли отказывает Ачарье. Ни жалости, ни любви от нее он не дождется. Он, не знающий до этого любви, сталкивается сразу с ее самой драматической стороной – безответной страстью. И все бесполезно – и мольбы, и угрозы. Ответную страсть не вымолишь, не выпросишь. Еще одно «эхо» – теперь уже Ачарья кричит: «Она не проститутка! Не проститутка!» Он еще пытается ее удержать, бежит за ней, наплевав на бывших прихожан и их общественное мнение, и молит, молит о любви. Кажется, перед такой силой страсти невозможно устоять, и Долли вот-вот не устоит... Но тут...

«Мой любимый приехал»... А блин, с твоим любимым... Как чертик из коробочки, появляется дурацкий Сурадж – ни раньше, ни позже. Разум Ачарьи меркнет... Он пытается убить Сураджа, а Долли хочет сделать своей женой. Пусть насильно – он забыл, что такое грех, что – черное, что – белое. Он хочет добиться своего – любой ценой. Но плач Долли снова делает его слабым – он жалеет ее и просит о любви уже смиренно: «Я проиграл, Долли... Я проиграл...» Глаза Митхуна в этой сцене выражают целую гамму эмоций – от злости и отчаяния до мольбы и настоящего страдания.

А тут – твою маму! – второе шедевральное появление Сураджа (якобы раненого) на белом коне. Долли же мечтала про белого коня – так нате вам! Эх, режиссер, режиссер... Эх, индийское ты кино...

Сурадж и Долли, торжествующие, высказывают свое «фе» Ачарье – «У нас любовь, у тебя – похоть»... Глупо-то как, ой, как глупо... И словно подчеркивая эту глупость, картонность, «ненастоящесть» – глаза Митхуна, в которых плещется живая, настоящая боль... Так говорите, добро побеждает зло? Вот это и есть зло – с глазами, полными боли? Зло, бредущее в конце фильма продолжать свой бесконечный разговор с Богом?

Незатейливый сюжет фильма мог бы стать «чисто индийским»: хорошие победили, плохие наказаны. Если бы на месте Митхуна был другой артист. Любой другой. Но в том то и дело, что Митхун – НЕ ЛЮБОЙ.

ВОПРЕКИ болливудским штампам он создает в искусственном мире фильма свой собственный живой мир. ВОПРЕКИ пустым репликам – вводит в фильм психологический реализм такой силы, что каждую эмоцию переживаешь, как свою, каждую перемену настроения. И ВОПРЕКИ очередной обычной «индийской» «фильме» – старается создать Искусство.

Благослови, Господь, твои старания, Митхун!

ЛЕИ

Мегхне повезло - сняться в двух фильмах с Мастером... и с любимым человеком

Ассоль, к списку Елены, добавлю еще несколько фильмов, которые на мой взгляд не дурны: Начну пожалуй, с "Правосудие" первая серия смотрится вообще, на "ура", вторая посложнее, вся серия-суд И еще минус, папа главного героя, коим был Митхун, в свое время адвоката ( коим являлась Рекха) "поматросил и бросил", то есть яблоко от яблони по индийски)) Кстати, песен мало и почти в тему)) Вообщем, смотреть надо, Митхун, чудо как хорош, в своей отрицательной роли..а сцена в отели, где он закуривает..просто не описать..даже я со своим негативным отношением к курению, залюбовалась)) Кстати, юмор ничего такой, не примитивно-индийский)) Но это мы отнесем к плюсам))

У кого-нибудь имеется анимашка из "Провосудия" на тот момент в номере? Пожалуйста...

Я бы добавила "Бабочку" и "Классический танец". Елена что вы считаете "индюшизмами"?