Интервью: Бред Питт о "Древе Жизни"

Актер о работе над нашумевшей картиной и о жизни!

"Древо жизни" получило в этом году Золотую Пальмовую ветвь на Каннском кинофестивале. И заслуга в этом по праву Терренса Малика и Брэда Питта. О фильме он и рассказал:

Что для вас «Древо жизни»?

Этот фильм для меня как путешествие в собственное детство. Я вырос в христианской среде. Пока рос, постоянно задавал вопросы, но ответы меня никогда не устраивали. А потом ты дорастаешь до сознательного возраста и понимаешь скоротечность жизни. Понимаешь, что ты умрешь, умрут твои любимые, твои родные... Кто-то уйдет раньше, кто-то позже. Вчера я пересмотрел фильм и понял, что в принятии неизведанного есть своя красота. Если вам непонятно — простите, но для меня это имеет большое значение.

Вы часто играли героев, живущих вне закона — как в «Бойцовском клубе» или в «Джесси Джеймсе». В «Древе жизни» совсем другое дело. Каково было играть обычного человека?

Он, конечно, обычный, но очень сложный человек. Понимаете, я-то рос совсем иначе. Мой отец не был деспотом, он предоставил мне отличные возможности, благодаря которым я сижу тут перед вами. Но вообще фильм для меня очень личный. Некоторое время назад я понял, почему избегаю главных ролей. Можно взять любого актера, и он отлично сыграет любую роль, мы под это заточены. А мне нужно было сосредоточиться на каких-то особых вещах, связанных с моей жизнью... Что в итоге и привело меня к этому фильму.

Была ли разница в работе с Терренсом Маликом у вас как у актера и как у продюсера? И вообще расскажите о нем, а то тут многие в глаза его не видели.

Да вроде я с ним одинаково говорил. Терренс — один из самых скромных людей в мире. Он вообще очень интересный. Он очень религиозный человек, и у него свои отношения с Богом. Они не похожи на обычные христианские догматы, это нечто более философское. Еще он очень любит природу и науку. Обычно они противоречат друг другу, уж точно в Америке, и тем не менее он видит Бога в науке и науку в нем. Очень особенный человек. Очень-очень милый. Пока биту в руки не возьмет — тогда от него лучше подальше держаться! Играть в бейсбол с ним невозможно, он очень серьезный соперник!

На площадке у него совершенно иная атмосфера. Мы к такому не привыкли. Обычно на съемках хаос, шум, софиты, грузовики с оборудованием, генераторы, вокруг бегает сотня человек, оператор орет, чтоб свет не трогали, водители ругаются... А тут все совсем по-другому. Никакого дополнительного света. Один человек с камерой. Мы были свободны, могли двигаться в любом направлении. Детям не разрешали читать сценарий. У мальчишек были шкафчики с их одеждой, они одевались так, как хотели. С гримом никто не заморачивался. Терренс использует сцены как трамплин. Мы с Джессикой знали свои сцены, но вот дети вели себя как хотели, и нам надо было на это реагировать. Вчера на пресс-конференции кто-то назвал его перфекционистом, так я поправил того журналиста. На самом деле Терри, скорее, антиперфекционист. Он находит идеал в изъянах. Он постоянно ищет изъяны и меняет сцены. То оператора прямо перед носом поставит, то собаку на переднее сидение в машину подбросит, пока я за рулем... Он называл это торпедированием сцены.

Но он все это делал несерьезно?

Конечно. Смеялся постоянно. Ему весело было.

Вам когда-нибудь хотелось бросить ту жизнь, которой вы живете и пожить нормально?

Я забил на это! (Питт смеется.) Понимаете, это для нас и есть нормальная жизнь, какой бы ненормальной она не казалась со стороны. Я прежде всего отец, и у меня те же заботы, что и у других отцов. Надо зарабатывать на проживание, обеспечивать жену и детей, проводить с ними время... Конечно, мы публичные люди, и в некоторых местах конфиденциальности добиться сложно. Но я стараюсь защитить детей, оградить их от камер, которые им прямо в нос суют. А с другой стороны, мы постоянно путешествуем, у них есть прекрасная возможность посмотреть мир. Это очень хорошо с точки зрения образования и развития. Мы завтракаем так же, как все: на кухне царит полный хаос, масло повсюду размазано... Вечером мы купаем детей... Все как в обычных семьях.

После съемок вы как-то изменили свой взгляд на пятидесятые? Потому что многие американские режиссеры показывают их такими светлыми…

Буколическими, да. Пятидесятые очень интересное время для Америки. Закончилась война, поднимается индустрия, американцы ею гордятся… Но вместе с тем начинается и депрессия, люди не знают, что будет дальше. Отсюда и появилась буколическая идея чистоты и продлилась вплоть до шестидесятых. Также мы имеем дело с христианством в смысле… Ну знаете, вы вроде как живете по Библии, но ничего не получается — как в случае моего героя. Он идет за американской мечтой, но тем не менее у других получается лучше. Окружение подавляет его, а он в свою очередь начинает срываться на своих близких, то есть на детей. Ему очень стыдно, он пытается как-то загладить вину, но все идет не так. Очень грустный персонаж по-моему.

В «Бенджамине Баттоне» вы играли человека, который становится моложе. Сейчас вы прекрасно выглядите. А как чувствуете себя? А то вы тут в очках сидите...

(Взрыв хохота, Питт с трудом удерживается на стуле.)

Я ношу очки, чтобы видеть! Бывает такое после сорока лет — зрение портится. У меня близорукость.

То есть очки не для красоты?

Ну, они дизайнерские, конечно, но вообще я модник, уж простите, виноват! А что вы спросить-то хотели?

Вы чувствуете себя Бенджамином Баттоном в реальной жизни?

Слушайте, мне нравится стареть. С каждым днем я теряю молодость, но приобретаю мудрость. Мне нравится смотреть на молодое поколение… Как молодежь совершает ошибки и ничему не учится… Я стал отцом — и это самый феерический опыт в моей жизни.

Источник - Кинопоиск